(или История коммуникаций между миром и человеком)

(автор: arishai)

Создавать — все равно, что пробиваться сквозь невидимую железную стену, отделяющую все то, что ты чувствуешь, от того, что ты способен передать.

Винсент Ван Гог

Первым в вашей жизни был звук.

До того, как появились цвета, даже до того, как появились тьма и свет, был звук; он был повсюду, и он означал жизнь, хотя вы ещё не были заражены пониманием того, что это такое. У звука всегда был ритм. У него было множество, множество разнообразных ритмов, и они заставляли вторить себе.

Первым был именно звук. Стоило научиться воспринимать его, как дальше всё пошло уже проще и быстрее.

Потом было осязание. Или, может быть, следующим был вкус, который всегда идёт в паре с обонянием. Или они пришли одновременно, сейчас уже не выяснишь. Осязание означало, что мир умеет касаться, он имеет форму и фактуру; пробовать же на вкус пока можно было только солоноватую жидкость, в которой вы обитали.

Как бы то ни было, эта четвёрка в будущем стала для вас чем-то не особо заметным. Периферические чувства; конечно же, очень важные, но большинству людей кажущиеся чем-то скорее дополняющим, чем базовым. Вам кажется, что вы полагаетесь на них только в получении какой-то специфической информации, но в то же время, если одно из них отключится, вы почувствуете себя крайне неуютно.

Пока эта четвёрка постепенно появлялась в вашей жизни, кинестетические ощущения всё это время давали вам понять, что вы отдельны от того, что стабильно и неподвижно вокруг вас. Вы — нечто отдельное, и с этим пониманием вам суждено будет прожить следующие десятилетия, о которых, конечно же, пока не имели представления. Сейчас вы не сможете сказать, были ли кинестетические ощущения первыми, или вторыми, или ещё каким-то по счёту, потому что они были всегда. То есть всегда-всегда-всегда. С момента того большого взрыва, который случился, когда одна маленькая, но очень активная клетка врезалась в другую медлительную, но очень большую клетку. Всегда.

Позже всех явился тот, кто вскоре занял главенствующее место в вашей жизни, — свет. Света, тени и цвета создавали объём, пространство и форму, и всё вокруг подчинялось свету, жило в его тени и было наполнено им. И если бы вы не были одним из высших животных, то на этом бы система коммуникаций между вами и миром завершилась бы. Но вы пошли дальше.

И тогда появилась игра. Воображение, расставляющее всех по местам, как правило, чужим. Игра была невероятной и завлекающей. Игра подразумевала работу с пространством и тем, что наполняло его. Весь мир играл по простейшим и сложнейшим правилам и откликался на игру. Мир — он отвечал вам, когда вы играли с ним. И если бы вы не были человеком, то на этом система коммуникаций между вами и миром завершилась бы. Но вы и тут пошли дальше.

И последними стали слова. И они завладели миром и построили новый, и завладели и им тоже. И тогда от слов становились реки, падали звёзды и па́ром поднимались моря к небесам. Потому что слова стали истинной силой. И так мир говорил с человеком, а человек с миром — воспроизводя звуки, формы, цвета и линии, ритуалы и магические слова.

А потом человек захотел сказать миру намного больше и усложнил правила.

Человек вообще склонен всё усложнять. Например, он изобрёл такую вещь, как перенос на объект свойств, которых у него нет. Вот фраза: «И так мир говорил с человеком». «Мир», чем бы он ни был, не может «говорить», потому что «говорить» на нашей планете свойственно только приматам, китообразным и слоновьим. Но у вас нет никаких проблем с пониманием синтагмы «мир говорит», потому что большую часть вашего культурного сознания составляют мемы эпохи разобщённого восприятия, которые позволяют вам понимать сказанное не буквально. Но в то же время у вас есть мемы и способы их обработки, которые достались вам от более ранних эпох, и именно они позволяют вам не просто понять, но оценить эту же синтагму. Вы знаете, что мир не может «говорить», но вы также знаете, что он прекрасно умеет это делать (ну вот опять, как будто мир какое-то единое существо). И этот очень простой и довольно-таки затасканный парадокс «мир говорит» при его восприятии доставляет вашему мозгу удовольствие, о котором вы, может статься, даже и не подозреваете.

Все усложнения во все времена нужны были человеку, чтобы получить удовольствие. Подозреваю, это вообще единственное, что нами движет. Выжить, чтобы получить удовольствие от жизни. Заводить друзей, семьи и домашних питомцев, чтобы получить удовольствие от общения и от заботы о ком-то. Исследовать, учиться и строить «Новые горизонты», чтобы получить удовольствие от познания ранее неизвестного и от достижения предельно далёкого.

Разум получает удовольствие от получения, обработки и распространения информации. Думать чертовски приятно. Разве нет?

Так что все усложнения в коммуникациях с миром были направлены на то, чтобы разнообразить их как можно больше и как можно больше получить от этого удовольствия.

И давайте рассматривать нижеследующий текст в этом параграфе не как научное исследование (это не оно, нет), а как притчу или метафору. Ведь благодаря правилам усложнения, мы знаем, что это такое.

Страницы: 1 2 3 4 5 6 7