1. Размышления об истории карточной колоды
(автор перевода: arishai)
Конверт для карт Goury-Fuzelier, Марсель, 18 век
Во все времена карты занимали своё место в жизни множества людей. Я не имею в виду здесь жуликов, мастеров баккары и покера, для которых карты были важнейшим инструментом, нет, мои слова относятся ко всем игрокам в целом, начиная с заядлых игроков и заканчивая мирными, которые ждут с нетерпением минуты, чтобы сыграть партию в пике или китайский безик (http://ru.wikipedia.org/wiki/Безик_(карточная_игра)), или хотя бы в «жёлтого карлика» ( «nain jaune», старинная карточная игра, популярная в 18 веке, например — http://pochemuha.ru/starinnaya-kartochnaya-igra-zheltyj-karlik)! И карты — это увлекательная игра. В наше время во время бриджа вы спровоцируете приступ гнева, попытавшись обменяться несколькими словами с одним из ваших друзей, погружённым в волнующую партию (все партии бриджа волнующие). Вы не получите в ответ ничего кроме невежливого ворчания, в лучшем случае: «Оставь меня в покое, пожалуйста», — сказанное очень сухо; вас не призовут к молчанию слишком грубо, однако, и тот господин, который записывает очки и ведёт счёт игры (почти всегда достаточно сложный), и другой, который держит банк, взглянут на вас достаточно недружелюбно: вы осмелились помещать игроку. Поэтому говорить о картах можно всегда; эта тема всегда актуальна. Их история от 16 до 20 веков была недавно опубликована в замечательной работе господина Анри Рене д’Альманя (Henry René d’Allemagne), палеографа, выдающегося работника библиотеки Арсенала. Работа господина д’Альманя, безусловно, одна из самых полных и серьёзных. Этот вывод можно сделать уже по следующему факту: библиография содержит государственные акты Парламента, сборники грамот, налоговые списки и т.д. А также, для большей уверенности: автор смог составить список из 3 200 мастеров карт, работающих во Франции с 15 по 19 века. Труд насчитывает не менее 3 200 репродукций игорных карт из всех эпох. Также следует принять во внимание ту исследовательскую работу, что привела к такому результату. Можно сказать, что все карточные колоды фигурируют в этом тексте, не считая собственно игровых эпизодов, которые дали автору случай представить нам не только неизданные ранее оригинальные документы, но и возможность полюбоваться репродукциями редких работ малоизвестных старых мастеров.
Среди колод, перечисление которых было бы слишком долгим, следует называть очень точную репродукцию (того времени, когда техника «гофраж» пришла на смену позолоте) карт, известных как «Колода Таро Карла VI», сатирических карт, изданных около 1545 года, сохранившихся в коллекции Бригдера, представляющих сцены из жизни немцев в 16 веке. В двух томах, в совокупности имеющих 1 200 страниц, читатель найдёт не только собственно историю игральных карт, но и касающиеся их законодательные акты, столь часто менявшиеся. Аура, которой были окружены владельцы игорных домов, это была аура рецепта наибольшего обогащения. Тема карточного гадания также затронута в главе, которой заинтересуются любители оккультных наук, всегда слишком торопящиеся заглянуть в будущее. Второй том более специализирован, он содержит историю рабочих объединений — и их связи с историей уличных игроков. Он дополнен очерком об истории карт в Бельгии и об истории искусства гравировки и гравюр, который подошёл бы и для исторического или научного издания. Мы приведём в качестве предисловия следующие строки:
«Игральные карты интересны не только как таковые, но также достойны внимания и с точки зрения исторической науки. Есть ли что-либо более прекрасное и величественное, чем фигура Императора в итальянской колоде, известной под именем Таро Карла VI? В жёстокой иерархии персонажей есть ли что-то более грандиозное, чем тот образ, которого в наших современных колодах мы уже не достигаем, несмотря на те возможности создания иллюстраций, что есть сегодня, — а может быть как раз из-за них. Рисунок тех карт пятнадцатого века почти всегда правилен и элегантен: есть в этих линиях нечто наиболее точно отражающее характер, что-то, что позволяет нам будто оживить перед глазами ту эпоху, когда карты были созданы.
Карта, выполненная в стиле Ж.Б. Папильона, изданная Митуаром, в Париже, до 1745 года
Что сказать об идее, продиктовавшей выбор персонажей козырных карт в большинстве колод? На лионских картах мы встречаем в общем случае религиозные фигуры: герцог Реймса, герцог Лаона, граф Шалона, герцог Лангра, герцог Бове и граф Нуайона. Мирские персонажи также дали свои имена картам: герцог Нормандии, герцог Гиенни, герцог Бургундии, граф Шампани, граф Фландрии и граф Тулузы. В стороне от них персонажи мифологические, такие как Парис и Елена Прекрасная, Венера, Юнона, Паллада и т.д., затем персонажи, пришедшие из романов, такие как Сивилла, Мелузина, Пантазилэ (персонаж романа «Тирант Белый» Жуанота Мартуреля), Лукреция и т.д., все они конкурируют между собой за право быть изображёнными в колодах. Не нужно забывать о фигуре героини, которая порождает столько дискуссий и сегодня: мы говорим о Жанне д’Арк, которая, начиная со второй половины пятнадцатого века, появляется в большинстве колод под именем Девы.
Колоды, изданные в Иль-де-Франс и Нормандии в начале 16-го века, несут печать высокого уважения, испытываемого ко всему, что касается королевской семьи: «В честь короля! Почтение королеве!». Разве эти девизы не свидетельствуют об уважительном чувстве, как и сюжеты, посвящённые королю Людовику XII, Отцу народа, и его жене Анне Бретонской, в честь которых они, вполне возможно, и были созданы?
В эту эпоху костюмы персонажей, представленных на игральных картах, следовали в течение некоторого времени за современными им образцам моды, и мы можем обнаружить на этих прекрасных картах 15-го и 16-го веков орнамент в виде чертополоха и богатые ткани, которые сохраняют для нас память о прошлом французского народа. В имитации немецкой колоды, посвящённой Священной Римской Империи, те же валеты иногда одеты на манер оруженосцев и пажей: в их руках помещены знаки профессий.
Пиковой валет из парижской колоды времён Революции
Начало царствования Франциска Первого — период, когда впервые в картах можно отметить те значительные различия, которые разделяют Францию на множество соответствующих зон. Даже размеры карт сами по себе отличаются, и в то время как лионские карты имеют вытянутую форму, карты Нормандии и Иль-де-Франс, напротив, приближаются по форме к квадрату.
В конце 17-го века парижские карты начинают терять свою индивидуальность: можно видеть, как они приближаются к тому типу, в который превратятся ещё до конца 18-го века, чтобы стать затем такими, какие они теперь.
Во все времена делалось много попыток освободиться от строгих ограничений и, начиная с 17-го века, шёл творческий поиск в области фэнтезийных колод, которые были совершенно очаровательны в отношении композиции и авторской изобретательности. Нужно однако отметить в этих новых колодах неприкрытую лесть, направленную на запечатление военных успехов первой части правления Людовика XIV. Во многих колодах можно узнать воспроизведение полей сражений, которое не имеет иных причин для существования, кроме напоминания о местах славы, где король взял очередную крепость противника. Воинские атрибуты, трубачи, каски, кирасы и проч. — обязательные признаки, отличающие эту группу колод. К несчастью для их изобретательных авторов публика достаточно мало интересовалась этой новинкой, а больше картами классического типа, в качестве прототипа которых может рассматриваться колода Гектора Троянского.
Революционный период сказался на картах более ощутимо, чем на остальных отраслях промышленности. Можно было ли, в самом деле, оставить на них королевские короны, которые будучи надеты всего лишь на карточных королей, всё равно напоминали о свергнутом режиме? Горячность, с которой принялись уничтожать все королевские эмблемы, прилежность, с которой тысячами создавались образцы, полностью отличающиеся от всего, что существовало до этого, демонстрирует, как отзывались перемены в государстве в душе французского народа в 1793 году.
Страницы: 1 2