Геометрия геополитики
Обратите внимание, что если продолжать рассуждать в рамках той же логики, «трёхмерная геополитика» имеет дело с четырёхмерными существами, ведущими борьбу за трёхмерное пространство. В этом заключена главная сложность при рассуждении о космической стратегии. Мы не можем взглянуть на позиции игроков со стороны, подобно тому, как на Земле мы смотрим на плоскую карту. Отражение космической ситуации на плоской карте — заведомый абсурд. Все объекты не просто висят в пространстве, они двигаются, постоянно меняя своё взаимное расположение. Тут нет границ, путей и позиций — только траектории, орбиты и ускорение.
(Я бы хотел сказать, что в нашем культурном пространстве эту тему заявлял makarovslava, но это, видимо, разговор для другого раза.)
В целом, проблема ещё и в том, что нет ни одного правила классической геополитики, которое бы в этих условиях не нарушалось. Ради чего вести войну? Ради территории? Ради ресурсов? Индийским царькам было просто — у каждого правителя была слоновья роща, потому что слоны — основа силы войска. Царь, завоевавший соседнее царство, получал больше слонов (коней, подданных), а потому становился сильнее. Эта логика уже слабо работает на Земле, и вряд ли будет работать в будущем.
Да, я хотел бы упомянуть мегаструктуры. Понятно, что ещё в архаичные времена правители могли строить крепости и мосты, чьё наличие очевидным образом изменяло стоимость и оборонный потенциал территории. Во времена борьбы за передел мира, каналы и стратегические железные дороги являлись рукотворными геополитическими факторами. В космическую эпоху завтрашнего дня вполне возможно существование инженерных конструкций, радикально меняющих структуру территории и расклад сил, начиная с шаблонного, хотя и не особо практичного космического лифта. Фантастика ближнего прицела знает гигантские электромагнитные разгонные катапульты, облегчающие вывод грузов на орбиту (и прочие плоды человеческой фантазии, служащие той же цели), орбитальные заводы-электростанции, передающие солнечную энергию на Землю по микроволновому лучу, космические поселения, а также всеми любимые сверхмощные лазерные пушки земного и космического базирования. Существование подобных структур, или хотя бы декларация намерения их создать, окажет самое непосредственное влияние на геополитику — и астрополитику.
4. Типичная космоопера требует совсем уже невообразимой «четырёхмерной астрополитики», великая шахматная доска которой будет включать в себя три пространственных измерения и некий невообразимый четвёртый фактор, позволяющий обойти световой барьер. Отсюда вытекает то, что я в шутку назвал «первым вопросом космооперы» — как устроен данный мир, какова его структура, что там вместо законов физики и так далее. Из этого вытекает всё остальное. Понятно, что можно описывать космическую войну в терминах морской войны восемнадцатого или какого-нибудь иного века, но с каждым годом это решение выглядит всё менее и менее удовлетворительным. «Мы выстраиваем корабли в два ряда и перестреливаемся, а потом победитель высаживает на поверхность танки и оккупирует планету, как Францию в 40-м». Вот ради этого мы изобретали гиперджамп.