Суд

jugement_20 jugement_dodal

Двадцатый Аркан интерпретировать намного проще, чем предыдущий. Мы воссоединяемся с великой алхимической традицией. Эта карта сильно напоминает о Clef VIII / Восьмом ключе из «Двенадцати ключей мудрости»Василия Валентина, или о фронтисписе Mutus Liber — в некотором отношении — или же ещё о рис. XIV из Philosophia Reformata Милиуса [но список этим не ограничивается]. Тема, впрочем, одна из великих, классических: пробуждение мёртвых от звука трубы. Страшный Суд был упомянут в Atalanta, XLI, когда мы изучали Св. Михаила, убивающего дракона. Нужно ли напоминать о большом центральном портале Нотр-Дам де Пари, посвящённом этой теме? И что же изображено на медальонах Vices et des Vertus / «Пороки и добродетели», которые формируют каркас «Тайны соборов»? И снова нам кажется, что комментаторы не сумели корректно интерпретировать Аркан: он не возвращает нас к смерти, но, напротив, он нас от неё уводит! Голубой цвет персонажа, которого мы видим со спины, обращает наше внимание на то, что мы точно выходим из фазы радикального растворения; а два персонажа, которые нам хорошо знакомы, это:
«Внизу карты, голый персонаж …выходящий… из зелёной гробницы, цвет воскрешения, перед [которым] помещены одинаково голые, телесного цвета, держащиеся за руки и повернувшиеся лицом к нему женщина и мужчина старше её…»
И сцена выражает ровно то, о чём писал Фулканелли во втором томе «Философских обителей»:
«[нужно] сочетать сильного и здорового старца с молодой и прекрасной девственницей».
Старец — это философская Ртуть, предназначение которого исполнится по полному расцвету Ребиса. Дева, о которой идёт речь, не имеет отношения к металлической или минеральной части Камня; нужно понимать это так, что выход из могилы элементов Ребиса может совпадать только с появлением Молока Девы, что является его (Ребиса) пищей; также не случайно эта операция проходит под знаком Весов, предшествующих в очерёдности Делания знаку Девы (см. алхимический зодиак / zodiaque alchimique). Ангел безусловно напоминает тех, которые украшают фронтиспис Mutus Liber; он окружён солнечным кольцом, которое нам являет свою функцию оживления Ртути; также можно отметить, что спящий из Mutus Liber — или же рисунок Amor Ван Хелпена [см. Escalier des Sages и «Поэму о Фениксе»] — это эквиваленты ансамбля «Лазарь — Дева — старец». Лазарь изображает два элемента Ребиса, а пара Дева — Старец-Ртуть готовы его оживить. Что касается символизма креста, который держит ангел, то вернёмся к Шестому Аркану Влюблённые. Этот ангел окружён облачным кругом, эквивалент которого мы можем найти в двух розовых стеблях, переплетающихся на рис. I из Mutus Liber. Хотелось бы отметить также пустынный холм, что возвышается почти до трубы, холм, о котором Николя Фламель говорил, описывая листы «Священной книги Авраама Еврея». Эта карта представляет точку отсчёта возрождения Души, то есть прогрессивного, очень медленного формирования, философского окрашивания того, что называют красной Серой. Этот процесс созревания был уже отмечен в картах Повешенного, Звезды и также Умеренности [две последние когерентны]. Суд, итак, имеет смысл духовного пробуждения. Карнейру считает, что изображённая на этой карте сцена соотносится, безусловно, с более продвинутым уровнем Делания:
«Ангел призывает наш Камень перейти с предыдущего уровня Делания, перейти и быть реинкарнированным в горниле, представленном флагом трубы, с целью чего он умножится и укрепятся его добродетели и силы. Он призывает наш Камень к эффективному умножению, посредством последовательно свершённых оборотов Колеса (превращений)».
Умножение составляет часть наиболее сдерживаемых, наиболее охраняемых секретов магистров, и мы признаёмся в нашей неспособности найти ему рациональный эквивалент; возможно речь идёт о процессе постепенного роста [умножения] Камня, во время которого запускается коагуляция; но это не более чем предположение. Наконец, можно отметить, что персонаж, восстающий из могилы, — Лазарь — похож на феникса, который восстаёт из пепла. Что касается его цвета, он объясняется комментарием Дома Пернети:
«В начале растворения вода, в которой эта материя будет распущена, кажется небесно-голубой, затем фиолетовой, затем красной, пурпурной и, посветлев после этого, она приобретает цвет зари, и наконец становится янтарно-золотой».
Голубой соответствует фазе переноса, предшествующей фиолетовому цвету, который свидетельствует о полном сочетании основ. Отметим, что версия Додаля кажется безусловно более точной, чем версия Нобле.