Мениппея по-арканарски

Это можно истолковать в терминах порождаемых татибами архетипов государственного устройства:

Мечта о том, что коммунисты откажутся от союза со сталинистами, и, вместо этого, создадут альянс с демократами. «Фашисты» уходят в оппозицию и становятся официальными врагами. Всякая там «православная ностальгия» и прочая деревенская плесень просто сметается в чулан, как никому не нужная.

Представим себе идеал братьев Стругацких образца 1960 года — коммунисты проводят последовательную десталинизацию, гуманизацию и демократизацию общества (власть «красных» с опорой на «синих»). «Сталинисты» разгромлены и уходят в непримиримую оппозицию.

Главная надежда коммунаров состоит в воспитании детей в правильном духе, потому что дети хорошие.

«Мальчишка нравился Румате. Воспитание его было поставлено из рук вон плохо, и поэтому он был сообразителен, не жесток, терпеть не мог — надо думать, инстинктивно — дона Рэбу, любил громко распевать разнообразные песенки на слова Цурэна и играть в кораблики. Румата выписывал для него из метрополии книжки с картинками, рассказывал про звездное небо и однажды навсегда покорил мальчика сказкой о летающих кораблях. Для Руматы, редко сталкивавшегося с детьми, десятилетний принц был антиподом всех сословий этой дикой страны. Именно из таких обыкновенных голубоглазых мальчишек, одинаковых во всех сословиях, вырастали потом и зверство, и невежество, и покорность, а ведь в них, в детях, не было никаких следов и задатков этой гадости. Иногда он думал, как здорово было бы, если бы с планеты исчезли все люди старше десяти лет».

И вот тут руководство Института (внутренний круг коммунистической партии) предаёт таких, как Румата, и вместо союза с книгочеями делает ставку на союз с Орденом (спецслужбы, силовые структуры, недобитые «сталинисты»). По татибам, это вариант «Вождя нет, красные сверху, жёлтые под ними, а синие в оппозиции». Иначе говоря, Орден становится проводником политики Института в Эсторской империи.

Рэба (Берия) — олицетворяет органы госбезопасности (Министерство охраны короны) и «шарашки», оборонные проекты (воспоминания отца Кабани о работе на Рэбу). В мениппее ключевым для его образа становится тема переговоров с Вагой Колесом. То есть, в своей ипостаси «главного белого» (у Стругацких — главного серого) Рэба пошёл на контакт с представителями теневой экономики СССР, то есть, тьфу, Арканара и империи. Зачем? Чтобы обмануть Орден. План Берии — прекращение Холодной войны, пока это ещё можно было сделать малой кровью, нейтральная единая Германия, демократическая Европа, отстранение партийных дуболомов от руководства страной, расправа над карательными органами карательными методами, перевод государственной идеологии в «мемориальную фазу» (нет «красным» и «жёлтым», одни «белые» ритуалы почитания предков), возрождение капитализма под руководством госаппарата. Короче, это классический «фашизм» (капитализм минус демократия), он же «китайский вариант». Подобная версия советским общественным сознанием не фиксировалась, но Стругацкие, будучи сверхгениями, достали её из коллективного бессознательного.

Итак, в Арканаре столкнулось три конкурирующих проекта. Несбыточный проект Руматы — союз Института и книгочеев. Проект Араты — союз Института и Ордена, как самой прогрессивной местной силы. Проект Рэбы — союз опирающейся на народ власти (дворян-чиновников и «серых штурмовиков») с теневым бизнесом (молодчиками Ваги Колеса), с целью выхода последнего из тени и осуществления настоящей буржуазной революции. При этом, с точки зрения Ордена (и в рамках существующих договорённостей с доном Гугом), дон Рэба — ренегат. Но по отношению к арканарскому государству Рэба скорее выступает, как патриот, пусть и из корыстных соображений. Из этих же соображений он предлагает Румате тактический союз против общих врагов, но Румата его не понимает. И Румату можно понять, потому что, с точки зрения Руматы, Рэба только что растоптал последние ростки добра, которые ещё оставалось в королевстве, и кровь принца тоже на нём.

Когда в Арканар входят переброшенные по морю отряды боевых монахов под руководством орденских «политруков» и Араты, это была не поддержка переворота Рэбы, а подготовка переворота против Рэбы, который сам внезапно оказался ируканским шпионом. «Взять Рэбу за ухо, подумал он сладостно. Притащить его в застенок. Сказать палачам: «Вот ируканский шпион, переодевшийся нашим славным министром…».

Тема повести Стругацких, с точки зрения «исторической фабулы»? Крушение фантазий советских коммунаров о более гуманном режиме. Причина? Коммунары поверили партийному руководству, которое их же и предало. Во что поверили? В «тёмную легенду» о Берии, который якобы был виновником всего (единолично организовывал репрессии, манипулировал неадекватным диктатором и разжигал в нём паранойю, а затем сам же его и убил), и в то, что для устранения подобного зла годились любые средства. Почему поверили? Потому что коммунаров с детства воспитывали на образе благородного «Араты Красивого». Вот они и помогли очередным Аратам придти к власти по трупам «фашистов».

Возвращаемся к истинной фабуле. Обратите внимание, что дон Гуг и дон Кондор занимают посты, позволяющие им непосредственно влиять на политику соответствующих государств, Ирукана и Соана. Но о Румате этого никак не скажешь. Почему? Потому что его внедряли на вырост. Пока он, представитель одного из древнейших родов империи, всего лишь гвардейский офицер, охраняющий покои десятилетнего принца и рассказывающий принцу сказки о звёздах и о летающих кораблях. Во что эти отношения должны были перейти через несколько лет, после смерти старого короля?

Но этому не суждено было сбыться. Было принято другое решение. Дон Гуг договорился с доном Рэбой. Институт договорился с Орденом — ради Эксперимента, естественно. И дон Кондор вынужден был одобрить новую стратегию.

Почему Пашка и Александр Васильевич ничего не сказали Антону? (Если оставить за рамками личную неприязнь Пашки.) Принцип тайны личности гласит, что человеку допустимо врать в трёх случаях. Если речь идёт о его происхождении, в котором он не виноват. Если речь идёт о его поступках и об их необратимых последствиях, о которых он не мог знать. И если речь идёт о его будущем, которое уже нельзя изменить. Если бы Румата узнал, что согласно текущим планам Института юный принц должен умереть, потому что Арканар — это та цена, которую необходимо заплатить за стратегический союз с Орденом, он бы расстроился. Человеку всегда обидно осознавать, что дело его жизни скоро отправится на свалку, потому что наверху выбрали другой вариант развития. Представьте себе, люди работают над каким-то важным Проектом, жилы рвут, и не знают, что у Проекта давно нет будущего. Разве высшая гуманность не требует, чтобы эту информацию от них скрывали, до самого последнего момента? Да, элиты приняли решение о демонтаже Проекта, но зачем об этом сообщать рядовым исполнителям? Они расстроятся, а изменить всё равно ничего будет нельзя.

Как мог бы сказать Румате дон Кондор, «ладно, хорошо, мы тебя успокаивали, говорили тебе неправду. А зачем ты нас слушал?»

===========

Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8

Страницы ( 7 из 8 ): « Предыдущая1 ... 56 7 8Следующая »