О жёлтой татибе, Антихристе, тайне беззакония и «удерживающем»
О какой мамоне речь? О допотопном мире каинитов и гибридов-нефилимов — о социуме, который создал города, музыку, технологии, изобразительное искусство, женскую косметику, волшебство и торговлю с единой системой мер и весов.
«Изобретением весов и мер [Каин] изменил ту простоту нравов, в которой дотоле жили между собою люди, так как жизнь их, вследствие незнакомства со всем этим, была бесхитростна, и ввел вместо прежней прямоты лукавство и хитрость. Он первый поставил на земле разграничительные столбы, построил город и, укрепив его стенами, принудил своих близких жить в одном определенном месте. Этот город он назвал по имени старшего сына своего, Геноха, Генохиею. У Геноха же был сын Иаред, а у последнего Маруил (Мегияэль), от которого родился сын Мафусаил; сыном этого был Ламех, у которого было семьдесят семь сыновей, рожденных ему его двумя женами, Селлой и Адой. Из них Иовел, сын Ады, воздвигал палатки и любил скотоводство, а единоутробный брат его Иувал занимался музыкой и изобрел лютни и арфы. Товел (Тубалкайн) же, один из сыновей другой жены, превосходя всех других [братьев] силою своею, особенно усердно занялся военным искусством, доставая себе при помощи его все способствовавшее физическим его удовольствиям, и первый изобрел кузнечное ремесло…»
В Ветхом Завете:
«И пошел Каин от лица Господня и поселился в земле Нод, на восток от Едема.
И познал Каин жену свою; и она зачала и родила Еноха. И построил он город; и назвал город по имени сына своего: Енох.
У Еноха родился Ирад; Ирад родил Мехиаеля; Мехиаель родил Мафусала; Мафусал родил Ламеха.
И взял себе Ламех две жены: имя одной: Ада, и имя второй: Цилла.
Ада родила Иавала: он был отец живущих в шатрах со стадами.
Имя брату его Иувал: он был отец всех играющих на гуслях и свирели.
Цилла также родила Тувалкаина, который был ковачом всех орудий из меди и железа». (Книга Бытие 4:16-22)
Допотопный мир погиб, выжило всего восемь человек, четверо мужчин и четыре женщины. Но они сохранили культуру старого мира — идею города, идею торговли, идею того, что всё в мире можно измерить и взвесить. Жёны сыновей Ноя прихорашивались для своих мужей, а те играли им на гуслях и свирелях. Это и есть тот Вавилон, который ненавидит Антихрист.
Чёртая татиба:
«Чтобы вполне уяснить это обстоятельство мы должны попытаться хотя бы поставить вопрос, который в свое время вызвал затруднение даже у мудрейшего св. Андрея Кесарийского. Почему Господь попускает десяти царям возненавидеть и разорить блудницу Вавилонскую, хотя Вавилон кажется средоточием антихристова духа и всяческого зла? «И десять рогов, которые ты видел на звере, сии возненавидят блудницу, и разорят ее, и обнажат, и плоть ее съедят, и сожгут ее в огне; потому что Бог положил им на сердце — исполнить волю Его, исполнить одну волю, и отдать царство их зверю, доколе не исполнятся слова Божии» (Откр. 17, 16-17). Почему десять постримских царств восстанут против города «царствующего над земными царями»?
Если мы обратим внимание на характеристику этого города в следующей, 18 главе Апокалипсиса, то мы обнаружим, что эта характеристика не приложима ни к Царству Антихриста, каковое отождествление еще по недоразумению встречается, ни к отступнической Церкви, каковое мнение широко распространено в «зилотской» литературе. Цари земные лишь «любодействуют» с блудницей. Подлинным же ее смыслом являются веселье, разврат, волхование и роскошь, от которых «разбогатели земные купцы». Разорение Вавилона мыслится прежде всего как разорение его купцов, товаров которых никто уже не покупает, как прекращение веселья и волхования: «горе, горе тебе, город великий, драгоценностями которого обогатились все, имеющие корабли на море, ибо опустел в один час! И голоса играющих на гуслях, и поющих, и играющих на свирелях, и трубящих трубами в тебе уже не слышно будет; не будет уже в тебе никакого художника, никакого художества, и шума от жерновов не слышно уже будет в тебе… Ибо купцы твои были вельможи земли, и волшебством твоим введены в заблуждение все народы» (Откр. 18, 19; 22-23).
Очевидна неосновательность порой встречавшегося в церковной литературе отождествления апокалиптического Вавилона с Римом. Образы центра всемирной монархии и всемирного паразита явно несовместимы. Столь же очевиден и отсыл к историческим реалиям падения реального Вавилона, центра купечества и волхования на древнем Востоке, не имевшего давно уже политического значения, зато концентрировавшего в себе тлетворный дух купеческой цивилизации. Наш же современник не без труда опознает этот образ в современных реалиях — это мировая, глобальная система аномии и паразитизма, транснациональный мир «людей воздуха», финансово-экономической элиты мира, контролирующей земные царства через кредит, медиа, культуру комфорта и потребления. Этот «мировой город» сам не есть царство, но вынуждает «любодейстовать» с собой всех царей земных и через это «царствует над земными царями». Эта система нравственного растления и беззакония, волхования и релятивизма, ведет уже видимую войну против святых и пророков, за истребление самого имени Христианства.
Однако глобальный порядок Вавилона равно ненавистен и святым Божиим и земным царям. Эти последние одушевлены другой идеей, предать царство и власть человекобогу, представителю куда более возвышенной и одновременно страшной идеи добродетели и духовного делания без Бога. Именно поэтому мы и сталкиваемся в Писании с парадоксом повествования о последних временах — уничтожением Вавилона как приготовлением пути антихристу, как ложному восстановителю римского порядка и могущества».