После Потопа
За двести лет телесной бодрости и в счастливом браке женщина-гном вполне успеет родить 5-6 отпрысков, даже если она каждого из них постарается поставить на ноги, прежде чем заводить следующего. А если она втянется в процесс, то сможет родить намного, намного больше. И поэтому в стабильных условиях изначальных эпох подгорные города росли и процветали, раса становилась могущественной и многочисленной.
Но наступил период войн, и всё больше и больше жён становилось вдовами, не добирая своей доли детей и взваливая на оставшихся неподъёмную репродуктивную ношу. При этом заметить такое непросто, потому что вокруг всё ещё много крепких молодых гномов, их всегда много. А потом, через век-полтора, они начинают дряхлеть, и тут выясняется, что нового поколения недостаточно, чтобы полностью заменить стариков. А женщин, соответственно, будет ещё меньше. И привет, народ прочно встал на траекторию, ведущую к вымиранию. (Как это выглядит, мы видим на примере народа малых гномов, которых остальные гномы изгнали на запад, в Белерианд, и которые полностью вымерли ещё в Первую эпоху.) Стабильность -> рост -> потрясения -> фатальная воронка, из которой почти невозможно выбраться. Падение численности ослабляет народ и делает невозможным удержание прежних позиций, слабость ведёт к войнам с теми же орками, войны ведут к потерям, потери ведут к демографической катастрофе. При этом, в каждый отдельный момент гномы могучи и сильны, и их топоры остро наточены. Но у них нет будущего.
Эру знал это ещё тогда, когда Ауле с гордостью показывал ему своих маленьких смешных человечков.
[Чисто из практических соображений можно предложить следующее правило. Женатый гном не имеет права идти на войну, пока жена не родит ему двух дочерей. Есть две дочери — честь ему и хвала, кольцо в бороду и уважение всего народа, нет — пусть сидит дома и радует жену, а воевать за него будут его сыновья. А если сыновья женятся, то внуки. Но опять же, это работает только при наличии у гномов неприступной подгорной крепости, где можно спокойно отсидеться.]
Назад на острова
Мне по-прежнему нравится мой мысленный эксперимент, хочется дописать к нему ещё что-нибудь. Естественно, там обыгрываются игры жанра 4X — «eXplore, eXpand, eXploit, eXterminate» (изучай, расширяйся, эксплуатируй, уничтожай).
Шесть особей на выдуманную расу, отправляешь их на остров и пытаешься угадать, что они будут делать и какие бонусы должны за это получить. (Те, кого волнует тема кровосмешения, могут предположить, что на каждом острове есть портал, связывающий их с прародиной, и там можно менят любую особь на точно такую же с точки зрения пола, возраста и прочих характеристик, но не родственную.)
***
Безусловно, если у гномов будет 1000 лет спокойного развития, они отгрохают на своём острове такую Dwarf Fortress, что никто их оттуда не выкурит. Но никто им не даст тысячи лет.
Так как гномы не любят огородничать (минус к сельскому хозяйству), в их интересах — как можно быстрее сесть на шею расе, которая будет производить для них продовольствие, в обмен на оружие, инструменты и украшения.
В интересах курий — устроить операцию «Грендель». Доминант должен перебраться на человеческий остров и отгеноцидить людей, пока они маленькие. (Например, перебить женщин и детей, пока мужья в поле.) Все знают, что людям просто нельзя давать развиваться, иначе эти сволочи всех нагнут.
Слабость курий — люди привлекают их в качестве пищевого ресурса. («Kurrii,» said Ivar Forkbeard, «are fond of human flesh.«; «The soft flesh of the human female, I knew, was regarded as a delicacy among the Kurii.») Хотя разумней было бы истребить людей в самом начале, программа максимум для курий — захватить людей, обратить их в рабство и разводить их, как скот, в качестве деликатеса. Кастрировать самцов в детстве, чтобы у них мясо было нежнее, оставлять небольшое количество полноценных особей в качестве производителей… Естественно, взятие ачивки «Двуногий скот» — это «минус 500» к отношениям с большинством других разумных раз. «Минус 1000» — к отношениям с другими людьми, если таковые останутся.
[Впрочем, во вселенной Нормана люди спокойно работали на курий, даже зная об их гастрономических привычках. Видимо, курии хорошо платят.]