Татибы: природа мышления, или зачем это всё нужно?
И мы переходим к проблеме тоталитарных режимов. Оказывается, суть не в том, что Сталин или Гитлер были не людьми, а суперанималами. Просто у них в голове выстроилась пирамида, наверху которой сидел ими же созданный внутренний хищник. Прежде чем поработить других, они поработили себя. И люди, которые подчинялись тому или иному вождю, подчинялись вовсе не его сверхъестественным способностям, а своему собственному внутреннему тирану.
То есть, допустим, у человека в голове есть все татибы, весь вопрос в их сравнительном весе и в конкретной текущей конфигурации (которая может в любой момент измениться). И так как у всех людей ситуация аналогичная, то дальше субъективные процессы, идущие в недрах отдельных индивидуальных психик, заставляют массы людей воспроизводить некие устойчивые паттерны, являя зримое свидетельство существования чего-то невидимого, подобно кучке железных опилок в магнитном поле. И хотя на самом деле «там» ничего нет, отдельный человек для нас тоже бесполезен, если мы всё-таки хотим понять нечто, стоящее за поведением больших масс людей в контексте истории. Единичный атомарный человек, взятый в отрыве от объективных и субъективных сил, которые на него воздействуют, нам ничего не даст и ничего не скажет.
Поэтому я начал с убеждений и закончил сверхъестественными, смутно-антропоморфными фигурами. Мы вынуждены «очеловечивать» такие вещи, чтобы иметь возможность о них размышлять. Конечно, это аналитика на уровне «дождь идёт — большой человек мочится», но подобные умозаключения позволяли нашим предкам успешно познавать окружающий мир.
«Хотя Докинз призывал не рассматривать гены как существа с волей, он сам наделил их такими свойствами в своей книге, используя выражения вида «гены стремятся», «гены хотят» и т.п. Исследователи-меметики сделали с мемами ещё более страшную вещь, одушевив их чуть более чем полностью. Забавный парадокс будет заключаться в том, что одушевление мема — это мем, да и само слово «мем» — это мем. В мемах ровно столько жизни, сколько им способно дать наше воображение».
Наши мозги не заточены под анализ сложных процессов. Но зато они заточены под социальные отношения — кто он? чего он хочет? что ему нужно? какой стратегии он придерживается? как бы мы поступили на его месте? что он будет делать сейчас? Миллионы лет мы совершенствовали эту способность. Чтобы что-то понять, нам нужно было это очеловечить. (Это свойство, кстати, позволяет нам дрессировать и приручать зверей, мы готовы их понимать и с ними договариваться.)
«Вообще есть один интересный современный теоретик-марксист, Евгений Сахонько, sahonko так он как-то развивал идею, что капиталы, корпорации это квазиживые существа. Которые пользуются людьми как чем-то средним между домашними животными, разводимыми на убой, и клетками из которых они строят свои тела. Если предположить что современные государтсва выражают интересы таких квазиживых существ, големов Лазарчука-Лелика, капиталов Сахонько, уицраоров Даниила Андреева. то почему-то ситуация становится существенно более простой и понятной, чем если пытаться искать смысл в действиях людей, принимающих законы и претворяющих их в жизнь».
Чтобы по-настоящему понять татибы — идейные платформы, которые формируются и ведут борьбу в человеческом сознании — о них стоит поразмышлять в терминах стратегии, которой придерживается некая глобальная надчеловеческая сила. Не потому, что такая сила на самом деле существует (что такое «на самом деле»?), а потому что это важный шаг к осознанию природы подобных явлений и процессов.