«Тартюф» Мольера
1. Старшее поколение, хранители памяти о прошлом, способные поделиться с потомками богатым жизненным опытом и приобретённой мудростью. В «Тартюфе» это госпожа Пернель, мать Оргона — старая вдова, клинический случай католицизма головного мозга. Сложно сказать, стала ли она неадекватна с возрастом, или всегда была набожной дурой, но в любом случае, это ходячий кошмар, худшая мать, бабушка и свекровь. Госпожа Пернель — безусловная творческая удача Мольера, с ней неприятно находится в одном помещении, даже когда она всего-лишь персонаж на сцене. Приговор старшему поколению, как таковому, выносит Дорина, в своём рассказе про Оранту:
Высоконравственна и впрямь сия персона.
Но какова была она во время оно?
Ей старость помогла соблазны побороть.
Да, крепнет нравственность, когда дряхлеет плоть.
Встарь, избалована вниманьем и успехом,
Привержена была она к мирским утехам.
Однако время шло. Угаснул блеск очей,
Ушли поклонники, и свет забыл о ней.
Тут, видя, что, увы, красы ее увяли,
Оранта сделалась поборницей морали.
У нас таких особ немалое число:
Терять поклонников кокеткам тяжело,
И чтобы вновь привлечь внимание, с годами
Они становятся завзятыми ханжами.
Их страсть — судить людей. И как суров их суд!
Нет, милосердия они не признают.
На совести чужой выискивают пятна,
Но не из добрых чувств — из зависти, понятно.
Злит этих праведниц: зачем доступны нам
Те радости, что им уже не по зубам?
Старые грешники, которые уже не в силах грешить, пытаются в отместку за свою немощность испортить жизнь молодому поколению. Старикам, надо полагать, тоже в своё время кто-то жизнь портил. Вот и вся история борьбы за нравственность.
2. Зрелые мужи, дворяне, главы семейств, опора государства. Это у нас Оргон. Естественно, он идиот и овца, которую грех не стричь. Но он идиот, потому что в какой-то момент искреннее поверил в то, что слышал в проповедях: мир тлен, привязанность к мирскому суть тщета и прелесть, деньги — зло, и их надо поскорее отдать божьим людям для безопасной утилизации. Молиться, поститься, слушать кюре, кто чаще ходит в церковь, тот и праведнее. Короче, Оргон возлюбил Тартюфа и решил всем для него пожертвовать. А зря.
3. Молодёжь, надежда на будущее и само это будущее. Дамис, Мариана, Валер. Предельно огрубляя, их можно сравнить с породистыми собачками, у которых кобель даже на суку залезть не может без посторонней помощи. Это та сцена, где Валер и Мариана пытаются объясниться, соблюдая должные приличия, в результате чего Валер понимает, что Мариана с ним холодна, потому что его не любит, а Мариана понимает, что Валер её не любит, и становится с ним предельно холодна. Они демонстративно отрекаются друг от друга, но тут Дорина, не выдержав потока взаимного идиотизма, пинками загоняет Валера обратно к Мариане — ты ей нравишься, он тебе нравится, вы любите друг друга, немедленно прекратите страдать фигнёй. Представления молодёжи о жизни и об отношениях крайне непрактичны и далеки от реальности, нормы должного поведения почерпнуты из глупых романов, да вдобавок похоже, что юноши и девушки читали разные книги.
Что же получается? Эльмира умна, но она связана по рукам и ногам социальными условностями и своей ролью добродетельной жены уважаемого человека. Её брат Клеант, типичный интеллигент, хотя бы читал умные тексты, но его жизненная программа сводится к тому, чтобы жить за счёт шурина и читать ему нравоучения, а Тартюф в этой роли оказался гораздо эффективнее. И только Дорина разумна, энергична, адекватна, просто потому, что будучи служанкой, она не может позволить себе утонуть в иллюзиях, ей-то приходится иметь дело с грубым реальным миром.
Это общество безнадёжно. Его спасает только то, что король безупречен, мудр, проницателен и не позволяет дуракам пострадать от собственной глупости, но когда-нибудь не хватит даже возможностей короля. В конце концов, король смертен.
***
Я задумался о том, как в текущих европейских условиях сделать постановку «Тартюфа» столь же скандальной, насколько она была тогда. Всё просто: Тартюфа надо изобразить религиозным мусульманином-мигрантом, который постоянно молится:
…В порыве набожном колени преклоня.
Он привлекал к себе всеобщее вниманье:
То излетали вдруг из уст его стенанья,
То руки к небесам он воздымал в слезах,
А то подолгу ниц лежал, лобзая прах.
Новыми красками заиграет сцена, когда Тартюф протягивает Дорине платок и требует, чтобы она прикрыла свой срам (ведь Дорина в оригинале одета в костюм французской горничной 17 века, о-ля-ля!):
Тартюф
Прикрой нагую грудь.
Сей приоткрыв предмет, ты пролагаешь путь
Греховным помыслам и вожделеньям грязным.Дорина
Неужто же вы так чувствительны к соблазнам
И вожделение не в силах побороть,
Нечаянно вблизи узрев живую плоть?
Вы, как я погляжу, уж чересчур горячий,
А я — похолодней и чувствую иначе:
Явись вы предо мной в чем родила вас мать,
Перед соблазном я сумела б устоять.
Соответственно, Оргон — это местная европейская власть, которая испытывает противоестественную любовь к добродетельному мигранту. Оргон даже хочет выдать за него свою дочь Мариану, потому что это очень прогрессивно. Тартюф пристаёт к Эльмире, местные жители лезут на стенку и мечтают избавиться от докучливого гостя, но Оргон слеп и глух. А когда он спохватится, будет уже поздно. Все порядочные люди в этой ситуации оказываются беспомощными, потому что так их воспитывали. Но тут в действие вмешивается некая высшая по отношению к Оргону «королевская» власть, на сцене появляется офицер с солдатами-спецназовцами, Тартюфа арестовывают и уводят. Конец.
Вот это было остро.