Нео-татибы. Зелёные: ретропанк и последние советские самураи
В этом плане, «серый» ненавидит «зелёного», когда «зелёный» ругает новую технику; но «серый» любит «зелёного», когда «зелёный» рассуждает о достоинствах старой техники. (Для «серых» вся история технологий — это Священное Писание, а в Библии для верующего нет «хороших» и «плохих» мест.)
Для «фиолетового» прогресс — это бесконечная гонка наперегонки с Красной Королевой (я знаю, что должна быть Чёрная, для сохранения шахматной метафоры, но мне нравится сам образ — Г.Н.). Необходимо постоянно адаптироваться к изменениям и всё время меняться и совершенствоваться. Природа работает на уровне видов, а разумной Личности приходится развивать и менять себя самостоятельно.
Для «зелёного» прогресс — это когда ты сидишь на берегу бесконечной реки (по которой проплывают тела твоих врагов) и лепишь, например, глиняные горшки. Твои первые горшки не особо удачны. Но ты не отчаиваешься и продолжаешь создавать горшок за горшком. Не сразу, но постепенно твои горшки становятся всё совершеннее, постепенно приближаясь к платоновскому идеалу глиняного горшка. Конечно, можно бросить горшки и начать, например, плести корзинки, но если ты до этого не достиг совершенства с горшками, весь твой предыдущий труд пошёл насмарку.
В связи с культом бесконечной отработки навыков, «зелёные» очень серьёзно подходят ко многим вещам, например, к общению.
«С точки зрения модерна, поздневековый человек был невеждой во всём, кроме своей специальности, но обладал исключительным умением общаться, безошибочно «читать» собеседника, «на автомате» подстраиваться под него, манипулировать им, вести переговоры и интриги».
Общение — это искусство. (Дурак говорить всё равно не умеет, поэтому ему лучше молчать.) Цели умного человека во время разговора можно разбить на три уровня.
На первом уровне человек проявляет искусство, чтобы «прояснить» собеседника и, одновременно, скрыть от него свои истинные намерения.
На втором уровне человек должен прятать и маскировать от собеседника своё искусство: в идеале собеседнику нужно навязать сомнения в самом наличии какой-либо осмысленной стратегии и навыков ведения беседы у противостоящей ему стороны.
На третьем уровне человек восхищается искусством, проявленным собеседником, и надеется, что и ему удалось порадовать собеседника.
Это как искусство сбивать цену на восточном базаре: встреча двух мастеров может собрать толпу зрителей, и обе стороны расстаются довольными друг другом.
Естественно, такое поведение затратно. Люди не равны, и у «низкоуровневых» людей необходимость постоянно вести подобную игру пожирает большую часть ресурсов мозга. Но «низкоуровневыми» персонажами «зелёные» не исчерпываются, есть среди них настоящие мастера.
Вообще, будучи последовательными биологическими антропоцентристами, «зелёные» увлекаются различными способами расширить человеческие возможности без хирургического вмешательства — психотехниками, НЛП, боевыми искусствами, развитием стратегического («стратагемного») мышления. Без мистики — они не верят в мистику и не считают, что человек способен отбить мечом пулю. Но они поддерживают занятия боевыми искусствами и фехтованием (а также всевозможным цигуном, тайцзицюанем, йогой), как способ поднять физический тонус, развить скорость реакции, обрести уверенность, бойцовский дух, способность принимать быстрые обоснованные решения в стрессовой ситуации. Многие психосекты одновременно являются секциями традиционных и нео-традиционных боевых искусств, в самом широком смысле.
И эти занятия не являются элитарными. Вообще, как ни странно, при всей своей внешней «восточности», «зелёные» сохранили прагматизм и эгалитаризм родительской татибы. Никаких ограничений на занятие боевыми и стратегическими искусствами нет, кроме таланта и терпения (никаких закрытых школ и семейных тайн). Человек из простой семьи, скромный винтик социальной машины, может достичь мастерства в какой-нибудь избранной области и в результате пользоваться всеобщим уважением (что, впрочем, положительно скажется и на его официальном социальном статусе). Ас-вертолётчик, оператор экскаватора высшей категории, мастер игры в го, инструктор по штыковому бою, выдающийся киберспортсмен — все эти люди уважаемы, потому что они постигли тайны искусства.
Мне понравилось, что gcugreyarea написал про гипотетического «зелёного» супергероя: «Владеет рукопашным боем на уровне КМС, впрочем, возраст уже сказывается, так что в рукопашную старается не вступать. Зато стреляет — как богиня«. На это можно многое накрутить. Например, Revolver Ocelot из серии Metal Gear Solid. Стреляет как бог, да. Когда-то был молодым офицером ГРУ, и однажды его подвёл новенький табельный ПМ — заклинил патрон. С тех пор Оцелот перешёл на армейский «кольт» одинарного действия прямиком из XIX века. Потому что это простая, проверенная временем технология, а в руках мастера — точная, быстрая, эффективная машинка смерти. «Зелёным» симпатичен такой подход.
Или возьмём фильм «Эквилибриум». В принципе, весь фильм выглядит, как доведённая до абсурда пародия на «зелёную» идеологию. Боевые искусства, культ дисциплины и самоконтроля, уничтожение опасных артефактов, способных подтолкнуть людей к асоциальному поведению.
Рассмотрим ганкату, искусство огневого фехтования с пистолетами. Естественно, «в жизни это не работает», но дело не в этом. Сам подход очень «зелёный». Мы решили повысить эффективность стрелка в ближнем бою. Мы проанализировали видеозаписи тысяч перестрелок, чтобы построить динамическую модель огневого контакта (видео). Мы сделали ставку на комплекс из двух пистолетов, чтобы обеспечить высокую огневую производительность и многоканальность. Потому что, действительно, у человека два глаза, две руки и два полушария мозга, многоканальность можно развить, хотя это и непросто.
«Оказывается, когда правый глаз смотрит в монокль, а левый — на все остальное, между ними начинается сильный конфликт. Каждый глаз хочет доказать, что он главнее. На практике это проявляется в сильнейших головных болях, которые начинаются у новичков еще до взлета. Голова болит у всех, кто переучивается на «Апач», но не вздумайте в этом признаться — вас моментально отстранят от дальнейшего обучения. Приходится терпеть.
Через несколько месяцев такого мучения глаза все же адаптируются к шлему и боли проходят. Но стоит сделать перерыв между полетами, а потом получить какое-нибудь сложное задание — с полетом в строю, при плохой видимости и с прочими вещами в том же духе, как башка опять начинает раскалываться.
Наконец, примерно ЧЕРЕЗ ПАРУ ЛЕТ, боль проходит окончательно. Вы приспособились. Congratulations.
А потом, интереса ради, вы берете в полет видеокамеру и ставите ее в кабине так, чтобы она снимала ваше лицо.
Так вот, при просмотре записи хорошо видно, что в ходе пилотирования ваши глаза дергаются независимо друг от друга. Зрелище не для слабонервных. Утерши холодный пот, вы ставите еще один эксперимент: берете две книги и пытаетесь читать их одновременно. Получается».
И мы до предела вылизали конструкцию этих пистолетов, чтобы они оптимально соответствовали той функции, которую должны выполнять. От быстрой перезарядки до спрятанных в рукояти штырьков, которые можно использовать в рукопашном бою.
Теперь посмотрим на то, как показаны сами бои. Это как раз пример стратагемного мышления. Есть некий комплекс знания, например, история войн или запись партий в го. Анализ этого комплекса позволяет вычленить типичные ошибки, которые делают профаны. Каждый отдельный профан, безусловно, уникален, но десять тысяч профанов обнаруживают определённые поведенческие паттерны. Можно разработать приёмы, наиболее эффективные против тех или иных типов ошибочного поведения («ганката»). Мастер знает стратагемы и мастер умеет применять нужную стратагему в нужный момент. Возникают новые области знания, которые, собственно, и образуют стратегию — «как профаны реагируют на применение стратагем» и «как мастер может спровоцировать профанов на совершение типичных ошибок, чтобы сделать профанов уязвимыми для стратагем» (с точки зрения ганкаты в фильме это, например, бой в темноте или резкое сближение с противником и стрельба в упор; и то, и другое должно вывести противника из равновесия и сделать его поведение предсказуемым).
Потом идут бои между мастером и подмастерьями. Многих зрителей фильма «Эквилибриум» удивило и даже разочаровало, что главный герой уничтожает противников-клириков быстрее, чем рядовых охранников, с какой-то даже издевательской лёгкостью. На самом деле, это логично. Люди, начавшие овладевать стратагемами, но не достигшие мастерства, наиболее уязвимы для опытного стратега. Случайный человек с улицы имеет маленький, но ненулевой шанс удивить мастера, выкинув что-то невероятно дурацкое и потому непредсказуемое. Но о людях, использующих стратагемы, мастер знает всё. Они эффективны против профанов (потому что профаны предельно неэффективны), но их поведение крайне шаблонно, на каждую ситуацию у них есть заученный до рефлекса ответ. Мастеру достаточно спровоцировать их на определённую реакцию, а затем послать им противоречивый сигнал, чтобы вызвать зависание, «разрыв шаблона», стратегический паралич. В результате мастер их ловит на противоходе и уничтожает.
Наконец, в «Эквилибриуме» показан бой между двумя мастерами. Ни один приём не доходит до цели, мастера сразу раскрывают и разрушают планы друг друга, это высокоинтенсивный и затратный для участников бой, который ведётся до первой ошибки, как шахматный суперблиц.
Именно эти качества «зелёные» стараются в себе развивать.